Имперская Окраина. [СИ] - Василий Сахаров

Формально сотник был прав. Поединки чести в сборном войске герцога Гая не запрещены. Они не поощряются, ибо у нас военное положение, но пара дуэлей за минувший месяц все же состоялась, первая до серьезного ранения, другая до смерти одного из противников. И учитывая, что наемники, клинки которых необходимы герцогу, за своих офицеров стоят крепко, сотник понимал, что за убийство Кетиля Анхеле, ему ничего не будет. Кроме того, Корцвэ знал о том, что многие местные дворяне недолюбливают графа Ройхо, и на то были причины. Моя удачливость, сила, слава, влияние, богатство и близость к сюзерену. Все вместе это возбуждало зависть «домашних» баронов Герцогства Куэхо-Кавейр и немногочисленных представителей старых северных семей. И слушая рассказы моего троюродного братца барона Роберто Арьяна, который сидел у себя в замке, и распускал про меня грязные слухи, мелкие дворяне вели себя словно подзаборные шавки, тихо скулили и подгавкивали недоброжелателям, но в драку не кидались. Так что, если бы я действительно погиб в Мертвой Пересыпи, семейству Ройхо пришлось бы туговато, и суки, вроде Корцвэ, могли бы говорить за спиной моих братьев и друзей всякие гадости. Однако я жив. В мой адрес было озвучено оскорбление, и сотник должен был за него ответить. И единственное, что меня удерживало от немедленного вмешательства в ход беседы это желание посмотреть на реакцию Анхеле.

«Интересно, — подумал я тогда, — отступит паренек или нет?»

Кетиль не отступил и я получил очередное подтверждение того, что он благородный человек.

— Вы подлец, сударь, и я вызываю вас на поединок чести, — произнес барон.

— Ха-ха! — засмеялся Корц. — Вы сами напросились господин барон… Дуэль, так дуэль, до смерти одного из поединщиков… До вашей смерти, барон…

Агнеец был весел и, наверняка, уже представлял себе, как он распластает молодого и неопытного юношу, за спиной которого нет крепкой дружины и влиятельных друзей. Но радовался сотник недолго.

— Ого! — произнес я, выступая из полутьмы на свет. — Да я гляжу, меня уже похоронили. Быстро вы господа, Уркварта Ройхо в дольний мир спровадили.

— Граф!? — воскликнул наемник.

— Да, это я, господин Корцвэ. — Сказав это, я подошел к камину, на столике рядом с ним взял кувшин с теплым вином, налил себе бодрящего напитка, выпил и вернул кубок на место. Дворяне вокруг меня сохраняли гробовое молчание, а я повернулся к Кетилю и сказал: — Барон, благодарю вас за то, что вы вступились за мою честь. Это достойный поступок и я думаю, что покойный Солэ Анхеле, глядя на вас из мира мертвых, гордится вами. Вот вам моя рука и знайте, что отныне вы друг нашего семейства.

Я протянул вперед раскрытую ладонь. Кетиль вложил в нее свою, и мы обменялись крепким рукопожатием. После чего, я снова обратился к барону:

— Друг, поскольку ты решил биться за честь Ройхо, не зная того, жив я или нет, по всем правилам, при появлении члена нашей семьи, твой поединок становится моим. Верно?

Анхеле согласился:

— Да, это так.

— Уступишь ли ты мне право убить этого наглеца? — я пренебрежительно кивнул в сторону наемника.

— Разумеется, граф Ройхо.

— Вот и хорошо. Корцвэ выбирайте оружие и место схватки, и назовите время поединка.

Сотник растерялся, но я был прав, и возразить ему было нечего. Отказаться от поединка уже нельзя, а его перенос мог быть истолкован как трусость. Ну и, поскольку в среде хороших наемников, какими являлись агнейцы, репутация ставится выше денег, чинов и заслуг, выхода у Корцвэ не было, и он произнес:

— Бьемся, как только вернется герцог. Насмерть. В крепостном дворе. Пехотный доспех, щит, кинжал и корт.

Резко развернувшись, наемник покинул помещение, а я присел поближе к огню, усадил рядом своего нового друга и разговаривал исключительно с Анхеле. Молодые дворяне, которые наблюдали за всем происходящим, незаметно исчезли, видимо, побежали разносить весть о поединке по крепости. Я был уверен в том, что выиграю очередную дуэль, а потому не суетился и ждал появления сюзерена.

Гай Куэхо-Кавейр вернулся в Содвер через сорок минут. Вслед за ним в крепости стали появляться командиры наиболее крупных отрядов и укрепрайонов, среди которых были мои товарищи-гвардейцы, временный командир Северной бригады барон Нунц Эхарт и начальник штаба нашей армии барон Алекс Хиссар. И после короткой беседы с герцогом, который не мог отменить поединок чести, я посетил арсенал. Здесь облачился в стандартный защитный комплект имперского пехотинца, выбрал хороший кинжал, обнажил корт из отличной стали, и вышел на замковый двор.

Пришла пора разобраться с наглым наемником, но герцог молчит. Прошло уже полминуты с того момента, как Гай задал нам вопрос о примирении, и он будто в ступор впал. Может быть, ждет кого-то? Точно. Вон на стену вышел полковник Иоганн Кратт, который желает посмотреть на бой. Все зрители, коих вокруг около трехсот человек, замерли. Воины, офицеры и маги жаждут развлечения, и я им его предоставлю.

— Сходитесь! — наконец-то, звучит команда герцога.

Мой противник человек опытный и он сразу же переходит в атаку. Быстрое сближение. Его щит выставлен вперед, и когда дистанция между нами сокращается до полутора метров, в низкой стойке он резко припадает к земле и делает выпад. Каждое движение агнейца выверено и если бы перед Корцвэ сейчас стоял Кетиль, то он, вне всякого сомнения, достал бы барона. Но я не молодой Анхеле, поэтому замысел противника мне был ясен, лишь только он начал движение. Глаза моего противника выдали его. Поэтому мой выпуклый прямоугольный щит с круглым бронзовым умбоном вовремя опускается вниз и острие вражеского корта бьет в металл.

— Дзанг! — по крепостному двору разносится звук удара, и следом второй. Это я нанес базовый диагональный удар в голову противника, но он встретил мой меч верхней кромкой своего щита.

«Отлично! — совершенно спокойно подумал я. — Противник хороший. С ним будет интересно. Жаль только, что надолго его не хватит».

Размен ударами. Клинки встречаются и мы с сотником одновременно, словно копируя наши движения, делаем шаг назад. Затем кружим по двору Содвера, вновь проводим пробные атаки, и когда мне показалось, что я просчитал стиль и уровень подготовки моего противника, приходит время по настоящему решительных действий.

Щит вперед! Я надвигаюсь на агнейца и делаю выпад в голову противника. Все происходит быстро, я двигаюсь немного резче и быстрее, чем Корцвэ, благо, подготовка у меня посерьезней, а опыта не меньше чем у него. Наемник отскакивает, но мне прекрасно видно, что он немного растерян. Видимо, сотник не ожидал от меня подобной прыти и теперь, наверняка, клянет свой чересчур длинный язык. Ну-ну, да только поздно.

Шаг на врага. Мой щит бьется в щит противника. Грохот. Сильная отдача. Толчок. И сотник отступает. Еще шаг. Новый удар и мой корт ударяет в левый бок Корцвэ. Сталь скользит по латам, находит в них щель и на пару сантиметров проникает в тело. Сотник отскакивает, но я не отстаю и наношу очередной удар щитом. Левая рука содрогается. И от правого плеча с одновременным поворотом корпуса тела я наношу четкий горизонтальный удар. Конечно, лучше было бы, если бы бой шел на более привычных для меня ирутах, но и так все неплохо идет. Клинок соприкоснулся с круглой каской сотника. Есть! Достал! Пробить металл не смог, клинок съехал вниз, но мой противник контужен. Теперь-то он точно мой и я продолжаю.

Удар! Второй! Третий! Сотник парирует каждый, но заметно, что он слабеет, работает на автомате и не надеется на успех. Обреченность — вот что я вижу в его глазах. Мне это нравится, и я не останавливаюсь ни на миг, а наоборот, все время увеличиваю темп. И как только мой корт вновь соприкасается с каской сотника, и он опять отступает, я резко опускаюсь на левое колено, всем телом подаюсь вперед и делаю быстрый выпад. Клинок проскальзывает под щитом и короткой кольчужной юбкой Корцвэ и снизу вверх проникает в живот агнейца. Рука толкает его вперед. Еще и еще, так чтобы сталь поглубже в живот вошла. И можно сказать, что на этом поединок был окончен.

Крик боли! В мой адрес из уст сотника летит злое проклятье, и он, из последних сил пытается достать меня мечом. Однако, бросив уже ненужный мне щит и оставив в теле врага корт, я откатываюсь в сторону, и встаю на ноги. Корцвэ упал на колени и из-под его доспехов на серые булыжники крепостного двора с редкими вкраплениями снега обильно льется кровь. Хм! Словно из кабана.

Зрители на стенах и башнях по-прежнему молчат. Они ждут дальнейшего развития событий, а вариантов немного, всего два. Первый, я добиваю сотника. Второй, прощаю его и позволяю ему жить дальше. И если бы здесь и сейчас находился благородный принц из сказок, то он, наверняка, простил бы сотника, и тот, в благодарность, стал бы ему верно служить. Но жизнь не сказка, хотя мир вокруг магический и здесь многое не так, как на моей родине планете Земля. И я прекрасно понимаю, что даже если сохраню Корцвэ жизнь, то он, подлая натура, все равно затаит на меня зло и постарается отомстить. Оно мне надо? Конечно же, нет, ибо конкретно этот наемник не нанхас, с коим можно договориться при посредничестве ламии, и не пиратский капитан, который служит за титул и собственную жизнь. Нет, это подлец, который за спиной гадости говорит и слухи распускает. Такого под контролем не удержать. Так что одним врагом меньше и то хорошо, а недоброжелатели и боевые товарищи сотника, которые наблюдают за мной со всех сторон, пусть знают, что нечего язык распускать и не стоит становиться врагом Уркварта Ройхо. Поэтому мне придется действовать жестко и на показ, чтобы каждый гад, который думает о том, что можно плюнуть мне в спину, вспоминал этот день и незавидную участь сотника Иллиха Корцвэ. Вспоминал и представлял на его месте себя.